| Главная » Статьи » История |
Книга и периодика в России в начале ХХ в.
| В ХХ в. просвещение и образование невозможны, немыслимы без книги, газеты, журнала, без печатного слова. Радиовещание, телевидение в начале века еще не существовали, кинематограф только что появился, учился делать первые шаги, телефонная связь была редкостной и дорогой технической новинкой в считанных крупных городах России. Книга и периодическая печать - журналы и газеты - приобрели чрезвычайно важное место в общественно-культурной и политической жизни России эпохи империализма. Крылатое слово «печать - шестая держава» часто встречается в русском литературном языке уже в конце прошлого века. В начале нашего столетия оно приобрело вполне ощутимое, полновесное значение и смысл. Должно знать историческое происхождение этого крылатого слова. Оно появилось в России в 19 в., именно тогда стали называть печать «шестой державой» в связи с ростом ее влияния. Таким названием желали подчеркнуть будто бы независимый характер печати, противопоставляя ее пяти великим державам того времени. Этими пятью державами, составлявшими так называемый европейский концерт, были Россия, Франция, Англия, Германия, Австро-Венгрия. Применительно к русской действительности начала ХХ в. выражение «шестая держава» относилось прежде всего к открытой подцензурной печати. Но не следует забывать, что рядом с нею существовала еще нелегальная печать, издания объективно противостоявшие самодержавному строю и господствующим эксплуататорским классам. Эта «вольная» нелегальная, а не подцензурная печать и могла по всей справедливости называться в условиях дореволюционной России действительно независимой, подлинно великой народной «державой» (см. о такой печати далее). Производство книг, журналов и газет, книгоиздательское и переплетное дело, книготорговля в предреволюционной России становились серьезным промышленно-торговым предпринимательством. В России, экономика которой вступила в стадию монополистического капитализма, книжное дело и печать развивались в системе крупного капиталистического хозяйства.  В лице А. С. Суворина и И. Д. Сытина появились едва ли не первые русские издатели-миллионеры, нажившие баснословные капиталы на книжном деле. Купцы, аристократы, фабриканты-миллионеры - люди, державшиеся разных - консервативных, либеральных, демократических взглядов (П. П. Рябушинский, М. В. Сабашников, княгиня М. К. Тенишева, М. И. Терещенко, С. И. Мамонтов, П. Н. Парамонов), находили интерес в том, чтобы вкладывать капиталы в создание книгоиздательств, в налаживание и издание дорогих художественно-литературных журналов. В не меньшей мере заботились и хлопотали предприимчивые денежные люди и в выпуске больших и малых многотиражных газет, альманахов, журналов и журнальчиков для широких читательских кругов; дешевых, но расходившихся в огромном количестве брошюр, научно-популярных, развлекательных, рекламных, справочных изданий, календарей, лубочных картинок, песенников, всяческих руководств и самоучителей. При очень больших тиражах такие издания давали крупные доходы предпринимателям-книгоиздателям и книготорговцам.  И. Д. Сытин В условиях капиталистического периода истории России заметно усиливался процесс концентрации во всем печатном производстве, да и в сбыте книг и распространении органов периодической печати. Конечно, процесс концентрации в печатном производстве и полиграфическом деле, в книгоиздательстве и книготорговле был менее ощутим, нежели в некоторых других отраслях промышленности России. Но все же он сильно сказывался и в книжном, и в журнально-газетном деле, и в организации торговли печатной продукцией. В ходе промышленного кризиса первых лет ХХ в. закрывались мелкие и даже средние полиграфические предприятия. Разорились и два больших московских предприятия - «Русское товарищество печатного и издательского дела» и Товарищество типографии А. И. Мамонтова. В деятельности первого в России объединения предпринимателей в области книжного дела, каким являлось «Русское общество книгопродавцев и издателей», основанное еще в 1883 г., в начале ХХ в. выразительно наметились тенденции к монополистическим приемам хозяйствования на российском книжном рынке. Общество это вступило в состав мощного капиталистическо-монополистического объединения, каким являлся Совет съездов представителей промышленности и торговли. Это обстоятельство стало одной из важнейших предпосылок издания именно этим обществом самого долговечного и довольно устойчивого книготоргового, издательского и литературного журнала дореволюционной России - «Книжный вестник» (1884 - 1916) .  Паевое товарищество И. Д. Сытина в начале века стало собственником ряда типографий и литографий, владельцы которых не выдерживали конкурентной борьбы. Широко популярное среди массового буржуазного и мелкобуржуазного подписчика «Товарищество издательского и печатного дела А. Ф. Маркса» было подчинено в 1916 г. И. Д. Сытиным. Из 4000 паев (по 4000 руб. каждый) этого акционерного общества, основанного в 1907 г., более половины являлось собственностью вдовы А. Ф. Маркса и его родственников. И вся эта довольно сильная в русских масштабах организация была перекуплена Сытиным, который стал директором-распорядителем общества. Он приобрел не только большинство паев этого акционерного общества, но и целые отлично налаженные, высоко доходные книгоиздательские дела «на ходу». Среди таких дел, в частности, было издание широко популярного массового («для семейного чтения») еженедельного журнала «Нива» (1870 - 1917). В скупке акций «Товарищества издательского и печатного дела А. Ф. Маркса» Сытину помог Русско-Азиатский банк. Помог, разумеется, не бескорыстно: Сытин позднее. выплачивал банку 15% комиссионного вознаграждения.  Банковский капитал властно влиял на книжное дело и печать. Волжско-Камский банк владел крупным контрольным пакетом акций издательского акционерного общества «Новое время», организованного А. С. Сувориным в 1911 г. В русское книжное производство проникали и иностранные капиталы, особенно германские. Так обстояло дело в товариществе акционерного общества «Издательское дело», созданном лейпцигским книгоиздателем Ф. А. Брокгаузом и владельцем богатой типографии в Петербурге И. А. Ефроном. Немецкие капиталисты через «Библиографический институт Мейера» в Лейпциге финансировали устроенное в Петербурге в 1896 г. издательское товарищество «Просвещение», быстро ставшее типичной монополистической фирмой. Крупный бизнес стал характерным и господствующим фактором в книжном деле и в печати России. Немногие большие капиталисты-дельцы не без успеха завоевывали для себя безраздельное господство на книжном рынке России. В 1908 г. им принадлежало 72% всей книжной продукции страны. А на долю всех прочих издателей иного характера - демократического, кооперативного, просветительского, - на долю издателей-меценатов, Академии наук, университетов и прочих приходилось только 28%. Однако не следует недооценивать того, что довольно постоянной и весомой в общем книжном деле страны величиной являлись идейные, некоммерческие издательства (см. ниже об отдельных книгоиздательствах). Существование таких издателей свидетельствовало и о силе демократических и социалистических элементов русской национальной культуры.  Но господствовал в книжном деле и печати крупный монополистический капитал. Предметами купли-продажи становились и сочинения писателей, и сам труд литераторов, журналистов. Такое положение глубоко возмущало честных и порядочных представителей передовой либеральной и демократической интеллигенции. Историк и публицист С. П. Мельгунов выступил в феврале 1916 г. в Московском обществе деятелей периодической печати с докладом, содержавшим обильнейшее собрание фактов, свидетельствующих о крайней неразборчивости, прямой нравственной непорядочности множества издателей и редакторов буржуазных газет и журналов. Докладчик с очевидностью обнаруживал проявления беспринципности, погони за сенсацией, за шумихой, за сегодняшним успехом, ради наживы со стороны таких «солидных» органов, как «Русская мысль» (редактор П. Б. Струве), «Русское слово» (издание И. Д. Сытина), газеты «Утро России» (издатель-капиталист П. П. Рябушинский с братьями) и многих других изданий. Досталось в докладе и многим писателям и литераторам, торговавшим своим пером. Журнально-газетное дело, по словам докладчика, в это время превратилось в «лавочку». «Русская газета, - говорил он, - стала приобретать иной облик, чем в былые времена... Газета становится капиталистическим предприятием». Обличения не понравились: автор так и не нашел органа печати, который бы выразил согласие опубликовать его доклад в виде статьи. Пришлось самому на свой счет выпустить его отдельной брошюрой под выразительным заглавием «О современных литературных нравах». В чем же усматривал автор глубинные причины превращения печати в «лавочку»? Ответ звучал недвусмысленно: «Как щупальца спрута все теснее и теснее схватывают печать, а вместе с тем и писателя, различные промышленные и банковские синдикаты; все чаще и чаще писатель просто начинает котироваться по биржевой цене». По-прежнему с неукоснительным пристальным вниманием и постоянной тревожной заботой смотрела за всем книжным делом и особенно за периодической печатью царская цензура. Глубоко справедливо меткое замечание В. И. Ленина (1900): «Вся русская печать, все газеты и журналы находятся в рабстве, они не смеют ничего печатать без разрешения правительственных чиновников...». Во главе цензуры стояло учрежденное еще в середине 60-х гг. 19 в. Главное управление по делам печати. Оно ведало всеми цензурными комитетами; в его подчинении состояли инспектора для надзора за типографиями и за книготорговлей. | |
| Просмотров: 909 | |