| Главная » Статьи » История |
Препоны на пути развития культуры
| Господствующая культура, имевшая в целом буржуазный характер и представленная именами Пуришкевича, Гучкова и Струве, объективно была созвучна интересам буржуазии и помещиков. Она покоилась на православии - традиционной религии основных масс населения России. Православная церковь являлась господствующей и была тесно связана с государством. Самодержавие ее охраняло и обеспечивало. Статья 64-я Основных Государственных Законов Российской Империи провозглашала: «Император, яко христианский государь, есть верховный защитник и хранитель догматов господствующей веры, и блюститель правоверия и всякого в церкви святой благочиния». В статье 4-й император объявлялся самодержавным и неограниченным монархом. Повиноваться власти его «не только за страх, но и за совесть сам бог повелевает». Итак, царь всей полнотой своей власти хранил догматы православной церкви и обеспечивал их охрану, а вместе с тем и самоё церковь от каких-либо посягательств. Церковь старалась внедрять в сознание своей паствы повиновение царю. Все важнейшие государственные акты объявлялись «всенародно» в церквах. Их громогласно с амвона читали духовные лица. Царские законы требовали выполнения подданными всех церковных обрядов. За отступление от церковных догматов административная власть сурово преследовала. Духовная цензура наряду с общими цензурными учреждениями придирчиво оберегала религию, церковь и духовенство от критики в печати. Православная церковь была большой силой. Духовное ведомство имело в 1894 г. не менее 56600 церквей, число священников и всего персонала причта (участники богослужения, духовные лица) определено было в 109 900 человек. Согласно первой Всероссийской переписи населения, проведенной в 1897 г., общая численность духовенства (православного и других вероисповеданий) в царской России достигла 250 374 человек*. Демократизации культуры, возраставшей тяге к просвещению и приобщению к культуре новых социальных слоев, распространению особенно среди рабочих религиозного индифферентизма и откровенно атеистических взглядов царь Николай 2 и церковные круги противопоставляли идеалы времен пресловутой теории официальной народности - смирение, семейный быт и хозяйственно-домашние интересы и заботы. Типичная формулировка одного из отчетов святейшего синода за 1902 г. уверяла правящие круги, будто бы в России повсеместно «православный русский народ, по природе глубоко верующий, рассматривает все явления жизни не только семейной и общественной, но и государственной не иначе как в свете веры...»**. Правящие верхи по своему разумению (при помощи синода, правых политических партий и организаций, реакционной и консервативной печати) тоже пеклись о духовной пище для народа. Речь идет о различных монархическо-патриотических празднествах (коронация в Москве в 1896 г.; двухсотлетие со дня основания Петербурга, столицы Российской империи, в 1903 г.; военно-монархические празднества по случаю двухсотлетия Полтавской битвы в 1909 г. и столетнего юбилея Отечественной войны в 1912 г.; демонстративные помпезные торжества в 1913 г. по случаю трехсотлетия Дома Романовых и путешествия царской четы по России). Такой пищей должны были стать, по замыслам устроителей, церковные торжества в связи с канонизацией новых святых и открытием мощей. Над изготовлением такой пищи ворожили разные правые политические партии и организации, церковно-политические союзы и братства. С начала ХХ в. одновременно с нарастанием в стране революционного кризиса множились монархические и шовинистические общества, группы, а позднее, с 1905 г., партии и партийки со своими дружинами, уставами, знаменами, значками. Сотни газет и журналов, миллионы брошюр, листовок, книг черносотенных «союзников» распространяли самодержавно-реакционную, великодержавно-шовинистическую идеологию. Крупные деньги правительство тратило на пропаганду такой идеологии. Особый рептильный фонд предназначался для организации нужных газет и журналов, для покупки готовых к услугам продажных журналистов и газетчиков. Деньги из этого фонда получали «Московские ведомости», «Русское чтение», «Новое время», «Гражданин», «Киев», «Колокол».; погромные черносотенные газеты «Русское знамя», «Земщина», «Вече» и многие другие. Поступали к черносотенцам деньги и от некоторых богатых доброхотов: например, от издательницы и владелицы типографии купчихи-миллионерши полковницы Е. А. Полубояриновой, от крупнейшей помещицы графини С. С. Игнатьевой, вдовы убитого эсером-боевиком в 1906 г. графа А. П. Игнатьева, одного из главарей российских реакционеров. Специальная «Комиссия по изданию народной литературы» под председательством А. В. Кривошеина наводняла страну так называемыми «патриотическими» изданиями. С комиссией небезуспешно состязался литератор-монархист церковный староста Исаакиевского собора в Петербурге генерал от инфантерии Е. В. Богданович. Историк-медиевист профессор Харьковского университета А. С. Вязигин, председатель фракции правых в 3 Государственной думе, довольно ловко поставил редактируемый им воинствующе реакционный журнал «Мирный труд», при котором выпускалось много «народной литературы». Такую же литературу для крестьян, рабочих, городского мелкобуржуазного читающего обывателя щедро поставляли солидные церковные журналы «Вера и разум», «Вера и церковь», «Христианское чтение». Реакционная литература и журналистика вели систематическую борьбу с самостоятельным мышлением, даже если оно проявлялось в религиозном духе (толстовство, религиозно-философские искания в среде творческой верхушки части буржуазной интеллигенции, богостроительство и богоискательство), бичевали «современные заблуждения и пороки», «чуму современных лжеучений», к которым скопом причислялись и материализм, и толстовство, и либерализм, и социализм, и естественные науки. Царизм, при активном пособничестве реакционных доброжелателей из общества, не допустил в почетные члены Академии наук М. Горького, оттеснил из академиков А. П. Чехова. Святейший синод отлучил от церкви Л. Н. Толстого (1901) и талантливого математика академика А. А. Маркова (1913). На Казанском съезде православных миссионеров (1910) епископ Гермоген. грозил анафемой (т. е. отлучением от церкви с преданием проклятию) писателю-демократу М. Горькому, Л. Андрееву, Д. Мережковскому, а с ними заодно и М. Арцыбашеву за «Санина» и литератору Анатолию Каменскому. Реакционные силы существовали и действовали при прямой поддержке самодержавия. На приеме в Царском селе депутации Союза русского народа - а прием этот состоялся вскоре после подавления московского вооруженного восстания 23 декабря 1905 г. - царь Николай 2 сказал: «Объединяйтесь, русские люди. Я рассчитываю на вас»***. Руководящими русскими национальными силами царь провозгласил черносотенцев. В борьбе с революционным народом, с передовой культурой царизм делал ставку на монархистов, черную сотню, на «полицейско-православную церковь», идею и практику которой, по словам С. Ю. Витте, двадцать пять лет культивировал К. П. Победоносцев****. Одному из самых позорных деяний такой церкви выразительную оценку от имени рабоче-демократической общественности дал В. И. Ленин в «Социал-демократе» в ноябре 1910 г.: «Святейший синод отлучил Толстого от церкви. Тем лучше. Этот подвиг зачтется ему в час народной расправы с чиновниками в рясах, жандармами во Христе, с темными инквизиторами, которые поддерживали еврейские погромы и прочие подвиги черносотенной царской шайки»*****. Силы реакции боролись с культурой и революцией, с демократическим просвещением и самообразованием масс, конечно, не только погромами, не только шовинистическими натравливаниями русских на «инородцев» и другими грубыми средствами. Они пытались противодействовать демократическому просвещению рабочих масс при помощи зубатовщины. Среди приверженцев этого «полицейского социализма» выступал известный буржуазный экономист профессор Московского университета И. Х. Озеров. Его научно-популярные книги «Из жизни труда. Сборник статей по рабочему вопросу» (1904), «Нужды рабочего класса в России» (1905), «Фабричные комитеты и коллективный договор» (1902) и многие другие призваны были содействовать отвлечению рабочих масс от революции. С этой целью устраивались многочисленные, порою довольно многолюдные публичные собрания с чтениями и лекциями по истории, медицине, естествознанию и географии. Выступления посвящались социальным вопросам, историческому оправданию и обоснованию самодержавия, заслугам церкви в собирании Руси и в просвещении. Известностью пользовались, например, чтения для фабрично-заводских рабочих, которые устраивала Русская монархическая партия в Историческом музее в Москве с осени 1905 г. В аудитории музея только за второе полугодие 1905 г. и первое полугодие 1906 г. было прочитано 95 таких лекций, за первое полугодие 1907 г. 316. Среди слушателей лекций распространили 100 тысяч экземпляров брошюр соответствующего содержания. Для подготовки духовных особ в деле борьбы с демократическим просвещением и распространением социалистических идей в народе московский митрополит организовал особые «Чтения для духовенства» (1905). В этом антисоциалистическом лектории состоялись лекции на темы: «Социализм как экономическое учение в его историческом развитии», «Социализм как нравственная и теоретическая задача», «Отношение социализма к религии вообще и к христианству в частности», «Значение социализма в общественном и государственном отношении» и другие. В качестве лекторов подвизались ренегат Л. А. Тихомиров, профессор Московской духовной академии А. И. Введенский, епископ Анастасий, протоиерей И. Восторгов, священник И. Фудель и другие. Идеологическая деятельность «темных сил» прикрывалась высокими словами о любви к родине, о духовном просвещении народа. В программном циркуляре Союза русского народа от 30 сентября 1906 г. указывалось, что «союз задается целью нравственно дисциплинировать и воспитывать народные массы в духе христианских начал и любви к родине». Устав Союза русского народа, официально зарегистрированный 7 августа 1906 г., так определял цель этой погромной, контрреволюционной организации: «Союз русского народа постановляет себе неуклонною целью развитие национального русского самосознания и прочное объединение русских людей всех сословий и состояний для общей работы на пользу дорогого нашего' отечества России единой и неделимой». Подобные организации были врагами развития культуры в России. Им представлялись опасными и враждебными все общественные и культурные деятели, которые политически были хотя бы чуть-чуть левее крайне правых. Для этих сил даже царские министры Витте и Столыпин казались едва ли не пособниками разрушения самодержавия, даже такие деятели, как Гучков и Родзянко, - провокаторами и предателями, участники же революционного движения и социалисты сплошь изменниками родины. Самодержавие и «темные силы» противостояли просвещению и передовой демократической культуре предоктябрьской России. ------------------ * Церковь в истории России (9 в. - 1917 г.). Критические очерки. М., 1967, с. 336, История России в 19 веке. Изд. Гранат, т. 7, с. 167. ** См.: Персиц М. М. Атеизм русского рабочего (1870 - 1906 гг.). М., 1966, с. 23. *** Московские ведомости, 1906, № 12. **** Витте С. Ю. Воспоминания. М., 1960, т. 2, с. 360. ***** Ленин В. И. Л. Н. Толстой. - Полн. собр. соч., т. 20, с. 22. | |
| Просмотров: 1439 | |